Тоска бывает невыносимой. Воздух в комнате начинает переливаться, мерцать; мелкие детали исчезают в душном мареве; все звуки, кроме совсем уж громких и чётких, звучат как невнятный гул. Такая тоска может быть вызвана только невозможностью грязно выругаться, встать и, громко хлопнув дверью, вырваться в холодные объятия осеннего мегаполиса, который, после затхлых кабинетов, освежает и придаёт сил. А в комнате невыносимой скуки сил нет ни на что. Не получается даже подумать о чём-то своём, далёком от происходящего. Скука отупляет, парализует, выматывает. После часа такого гнилого уныния чувствуешь выжатым как лимон. И таких часов впереди ещё очень много.